История, которую я решил поведать, изложена в точности, как это было, без малейшего преувеличения.
В самом конце 70-х работал я радиоинженером-разработчиком (молодым специалистом) в закрытом НИИ. Наш отдел разрабатывал электронную начинку для ракет класса воздух-вода (фактически – торпед). И каждое лето на военно-морской базе у Черного моря проводились так называемые «стоповые испытания».
Для проведения испытаний аппаратура изготавливалась в настольном исполнении и помещалась на борту корабля. За борт опускалась только гидроакустическая антенна. Вместе с аппаратурой выезжала бригада сотрудников отдела – человек 10-15.
К сожалению, мне не довелось съездить на такие испытания, Жаль, летняя командировка в Крым! Я был в режиме ожидания – если бы что-то из разработанного мной, сломалось – на самолет и к морю:-) Увы, такого не случилось. Но речь не совсем об этом.
Те, кто выезжал в командировку, приезжали прямо на вокзал. А аппаратура – в стандартных ящиках-укладках, обшитых мешковиной – доставлялась из института на автобусе ПАЗ и грузилась в поезд силами оставшихся молодых сотрудником отдела (бери больше - тащи дальше). И вот в их числе я и оказался.
В тот год были какие-то проблемы с кораблем, поэтому поехали в командировку только в сентябре.
Итак, представьте себе: из ворот института на Проспекте Мира выезжает ПАЗик, битком набитый ящиками. Нас – человек шесть или восемь молодых здоровых инженеров. Кроме того, с нами была уезжающая в командировку тихая девочка Катя Боголюбова (внучка академика Боголюбова, что-то ей с утра перед поездкой потребовалось в институте) и сопровождающий груз Роберт Семенович Золотов, который числился ведущим инженером, но фактически был завхозом отдела. Роберт (обычно мы так его называли) – полный краснолицый мужик. У него были бумаги на груз и древний наган. Сопровождал он не просто груз, а секретное оборудование.
Замечу, что, учитывая количество и вес груза, билеты покупались на феодосийский поезд, который отправлялся сближней, второй платформы – через товарный двор вокзала ПАЗик мог подъехать прямо к вагону.
Когда наш автобус выехал на Садовое кольцо, мы удивились: буквально через каждые 50 метров на разделительной полосе стоят милиционеры. Причину мы не поняли.
Теперь необходимое пояснение о движении на площади Курского вокзала в то время. Торгового центра, который возвели несколько лет назад на Садовом кольце, тогда не было. С внутренней стороны Садового кольца можно было, проехав площадь, повернуть налево, проехать к зданию вокзала (оно уже было построено). Далее – налево вдоль него до здания метро, после которого находился въезд на товарный двор. Движение поворачивало налево, мимо другого выхода из метро – и опять на Садовое кольцо, причем можно было ехать направо по внешней стороне или налево - по внутренней. Разумеется, повороты на Садовом кольце регулировались светофорами. Против здания вокзала были входы в два подземных перехода, пересекающих все пути курского направления – к поездам.
Итак, мы проехали мимо площади, в конце ее повернули налево и заехали на площадь, проехали здание вокзала до конца и хотели проехать к товарному двору. Мы уже поняли, в чем дело: накануне вся программа «Время» была посвящена пребыванию Брежнева в Баку (это была предпоследняя его поездка в Баку). Так на привокзальной площади половина присутствующих была в милицейской форме (а другая половина – в штатском) – встречали Брежнева… И на въезде в товарный двор стояли черные правительственные ЗИЛы…
При попытке подъехать к товарному двору нас остановил лейтенантик с жезлом. Роберт вышел, поговорил с ним – мол, вон, перед закрытым входом в метро, твой начальник ходит (там прогуливался полковник) – я попробую с ним поговорить, может, пропустит – и пошел к полковнику.
В этот момент в левый бок ПАЗика упирается правительственный ЗИЛ без номеров и начинает сигналить. Лейтенантик лишился слов, и, шипя, стал с размаху колотить жезлом в дверцу водителя автобуса. Водитель дал газ и сдуру поехал по Садовому кольцу направо вместо того, чтобы повернуть налево и вернуться обратно на площадь. Пришлось ехать до ближайшего разворота перед самым Земляным валом.
И тут мы увидели, что вон она лежит – телогрейка Роберта. А из кармана торчат бумаги на груз – и, наверняка, среди них – разрешение на ношение оружия! А сам Роберт – с пушкой под полой пиджака, пытается пробраться в товарный двор, где ждут Брежнева! С нами случилась самая настоящая истерика: Роберта мы больше не увидим, да и нас сейчас заметут – поди докажи, что в этих ящиках, обшитых мешковиной, не тонна взрывчатки, которой хватит, чтобы разнести весь вокзал!
К этому времени площадь совсем перекрыли – в середине машины разворачивались и выезжали обратно на Садовое кольцо по въезду. Мы смогли подъехать только к первому подземному переходу. Когда водитель открыл дверь, в ПАЗик ввалился Роберт. Его лицо было не красным, а вишневым. Громким шепотом: «Там этого встречают, а я с этим – хлопает себя по поле пиджака, - Там этого встречают, а я с этим!» И дальше прозвучало очень много новых для Кати Боголюбовой слов…
Как эти спецы в форме и в штатском не увидели под полой пиджака Роберта здоровенный наган в кобуре? Не понимаю…
Ну, если бы Роберта замели, то дня через три все-таки отпустили бы – член партии с большим стажем, фактически – зам. начальника отдела, под поручительство парткома и Первого отдела…
Поезд наш задержали на 20 минут и перевели на самую дальнюю платформу. Пути между платформами были заставлены пустыми поездами, и в каждом вагоне торчала рожа КГБшника.
Тащить ящики нам пришлось по всей длине подземного перехода. Особенно один ящик запомнился – весом в 120 кГ с двумя ручками. Двое тащат его – бегом – метров 50, буквально падают, сзади набегают еще двое, подхватывают и бегут еще 50 метров - и тоже отваливаются… Последние ящики закидывали в вагон, когда поезд уже тронулся.
Повторяю: ни слова преувеличения, ни одного!
В самом конце 70-х работал я радиоинженером-разработчиком (молодым специалистом) в закрытом НИИ. Наш отдел разрабатывал электронную начинку для ракет класса воздух-вода (фактически – торпед). И каждое лето на военно-морской базе у Черного моря проводились так называемые «стоповые испытания».
Для проведения испытаний аппаратура изготавливалась в настольном исполнении и помещалась на борту корабля. За борт опускалась только гидроакустическая антенна. Вместе с аппаратурой выезжала бригада сотрудников отдела – человек 10-15.
К сожалению, мне не довелось съездить на такие испытания, Жаль, летняя командировка в Крым! Я был в режиме ожидания – если бы что-то из разработанного мной, сломалось – на самолет и к морю:-) Увы, такого не случилось. Но речь не совсем об этом.
Те, кто выезжал в командировку, приезжали прямо на вокзал. А аппаратура – в стандартных ящиках-укладках, обшитых мешковиной – доставлялась из института на автобусе ПАЗ и грузилась в поезд силами оставшихся молодых сотрудником отдела (бери больше - тащи дальше). И вот в их числе я и оказался.
В тот год были какие-то проблемы с кораблем, поэтому поехали в командировку только в сентябре.
Итак, представьте себе: из ворот института на Проспекте Мира выезжает ПАЗик, битком набитый ящиками. Нас – человек шесть или восемь молодых здоровых инженеров. Кроме того, с нами была уезжающая в командировку тихая девочка Катя Боголюбова (внучка академика Боголюбова, что-то ей с утра перед поездкой потребовалось в институте) и сопровождающий груз Роберт Семенович Золотов, который числился ведущим инженером, но фактически был завхозом отдела. Роберт (обычно мы так его называли) – полный краснолицый мужик. У него были бумаги на груз и древний наган. Сопровождал он не просто груз, а секретное оборудование.
Замечу, что, учитывая количество и вес груза, билеты покупались на феодосийский поезд, который отправлялся сближней, второй платформы – через товарный двор вокзала ПАЗик мог подъехать прямо к вагону.
Когда наш автобус выехал на Садовое кольцо, мы удивились: буквально через каждые 50 метров на разделительной полосе стоят милиционеры. Причину мы не поняли.
Теперь необходимое пояснение о движении на площади Курского вокзала в то время. Торгового центра, который возвели несколько лет назад на Садовом кольце, тогда не было. С внутренней стороны Садового кольца можно было, проехав площадь, повернуть налево, проехать к зданию вокзала (оно уже было построено). Далее – налево вдоль него до здания метро, после которого находился въезд на товарный двор. Движение поворачивало налево, мимо другого выхода из метро – и опять на Садовое кольцо, причем можно было ехать направо по внешней стороне или налево - по внутренней. Разумеется, повороты на Садовом кольце регулировались светофорами. Против здания вокзала были входы в два подземных перехода, пересекающих все пути курского направления – к поездам.
Итак, мы проехали мимо площади, в конце ее повернули налево и заехали на площадь, проехали здание вокзала до конца и хотели проехать к товарному двору. Мы уже поняли, в чем дело: накануне вся программа «Время» была посвящена пребыванию Брежнева в Баку (это была предпоследняя его поездка в Баку). Так на привокзальной площади половина присутствующих была в милицейской форме (а другая половина – в штатском) – встречали Брежнева… И на въезде в товарный двор стояли черные правительственные ЗИЛы…
При попытке подъехать к товарному двору нас остановил лейтенантик с жезлом. Роберт вышел, поговорил с ним – мол, вон, перед закрытым входом в метро, твой начальник ходит (там прогуливался полковник) – я попробую с ним поговорить, может, пропустит – и пошел к полковнику.
В этот момент в левый бок ПАЗика упирается правительственный ЗИЛ без номеров и начинает сигналить. Лейтенантик лишился слов, и, шипя, стал с размаху колотить жезлом в дверцу водителя автобуса. Водитель дал газ и сдуру поехал по Садовому кольцу направо вместо того, чтобы повернуть налево и вернуться обратно на площадь. Пришлось ехать до ближайшего разворота перед самым Земляным валом.
И тут мы увидели, что вон она лежит – телогрейка Роберта. А из кармана торчат бумаги на груз – и, наверняка, среди них – разрешение на ношение оружия! А сам Роберт – с пушкой под полой пиджака, пытается пробраться в товарный двор, где ждут Брежнева! С нами случилась самая настоящая истерика: Роберта мы больше не увидим, да и нас сейчас заметут – поди докажи, что в этих ящиках, обшитых мешковиной, не тонна взрывчатки, которой хватит, чтобы разнести весь вокзал!
К этому времени площадь совсем перекрыли – в середине машины разворачивались и выезжали обратно на Садовое кольцо по въезду. Мы смогли подъехать только к первому подземному переходу. Когда водитель открыл дверь, в ПАЗик ввалился Роберт. Его лицо было не красным, а вишневым. Громким шепотом: «Там этого встречают, а я с этим – хлопает себя по поле пиджака, - Там этого встречают, а я с этим!» И дальше прозвучало очень много новых для Кати Боголюбовой слов…
Как эти спецы в форме и в штатском не увидели под полой пиджака Роберта здоровенный наган в кобуре? Не понимаю…
Ну, если бы Роберта замели, то дня через три все-таки отпустили бы – член партии с большим стажем, фактически – зам. начальника отдела, под поручительство парткома и Первого отдела…
Поезд наш задержали на 20 минут и перевели на самую дальнюю платформу. Пути между платформами были заставлены пустыми поездами, и в каждом вагоне торчала рожа КГБшника.
Тащить ящики нам пришлось по всей длине подземного перехода. Особенно один ящик запомнился – весом в 120 кГ с двумя ручками. Двое тащат его – бегом – метров 50, буквально падают, сзади набегают еще двое, подхватывают и бегут еще 50 метров - и тоже отваливаются… Последние ящики закидывали в вагон, когда поезд уже тронулся.
Повторяю: ни слова преувеличения, ни одного!